[Самойлов, Д., Окуджава, Б.,Ш., Антокольский, П.Г. и др., автографы]. Письма советских литераторов, адресованные поэту Зиновию Вальшонку.

1. Антокольский, П.Г. [автограф]. Два письма к Зиновию Вальшонку. 1964. - 2 л.; 29,5x17,5 см. 2. Полевой, Б.Н. [автограф]. Письмо к Зиновию Вальшонку от 07.10.1964. - 1 л.; 30x21 см. 3. Щипачев, С.П. [автограф]. Одиннадцать писем к Зиновию Вальшонку. 1966-1978. 4. Окуджава, Б.Ш. [автограф]. Письмо к Зиновию Вальшонку. 1970-е. - 1 л.; 30x20,5 см. 5. Самойлов, Д. [автограф]. Письмо к Зиновию Вальшонку.01.12.1987. - 1 л.; 29x20,5 см.

1. Собственноручные письма Павла Антокольского в конверте. От 30.03.1963: «Уважаемый Зиновий Михайлович! Вы талантливы, умны, изобретательны, по своему любите и довольно хорошо знаете родной язык. Все эти достоинства Ваши бесспорны для меня. И среди множества присланных Вами стихотворений я нашел несколько, которые свидетельствуют об этом, а также и о Вашей зрелости, что важнее всего. <…> Две вещи мешают Вам и [нрбч.] Первая—весьма распространенная привычка к тому, чтобы поучать, морализировать—и к тому же на пустом месте. Подумаешь, какой случай, мальчишку назвали “рыжий”!..А Вы из него (из случая) сделали мировую проблему, привлекли Паганини, Чернышевского—и весь случай обернулся уже совсем комически-пародийно. <…> Второе, что Вам очень мешает, — следование поверхностной и слишком расхожей моде с каламбурными аллитерациями типа “пичужечка-пижон”, “клюва” рядом с “клюквой” и еще слишком многого, чего я не буду перечислять, Вы сами это обнаружите. Такие сомнительные находки буквально пестрят текст Ваших стихов. Они бывают хороши, как беглая случайность, как внезапная неожиданность, в ином же случае назойливо выпирают, являются свидетельством дурного вкуса. <…> Вывод же из всего сказанного уже имеется в первом абзаце моего письма: я рад, что Вы обратились ко мне и познакомили меня со своей работой. И особенно буду рад, если в чем-то помог Вам разобраться не столько в ней (работе), сколько в самом себе…». От 16.11.1964: «...очень трудно, почти невозможно посоветовать Вам что-нибудь по настоящему дельное. Мне кажется, Вам надо быть в стихах медлительнее, прозаичнее, не гнаться за редкой рифмой, не обольщаться словесным озорным орнаментом,—а думать, жить в стихе, властвовать над ним—ради высшей цели, высшей задачи, если угодно—сверх-задачи. Думаю, что Вы правильно поймете меня, хотя и коряво сформулировал свою мысль <…>». 2. Машинописное письмо на редакционном бланке журнала «Юность» в конверте с подписью Бориса Полевого. «Получил Вашу книжечку, прочитал. Есть совсем неплохие стихи, но “откликаться” на них в “Юности”, безусловно, рановато. Их можно пока-что принять как некую пробу сил, а в “Юности” отдел библиографии очень маленький и в нем мы можем рекомендовать только то, что отобрано во множестве книг и выдержало пробу временем». 3. Десять собственноручных писем и одна открытка Степана Щипачева в конверте. От 25.12.1968: «…Больше всего взволновало меня в присланных в этот раз стихотворениях “Я полюбил не сразу”. Это почти исповедь. Снижает его пожалуй только то, что оно отдаленно напоминает одно симоновское стихотворение. В нем тот же мотив: “Ни тогда, ни тогда...” Жаль, что и стихи иногда так слепо напечатаны, что прочитать их внимательно было трудно. / Вот пожалуй и все. Только не обижайтесь на меня, хворого старика…». 4. Собственноручное письмо Булата Окуджавы в конверте. «Простите меня за поздний ответ: долго отсутствовал, затем больница. Я познакомился с Вашей книгой, она мне интересна. Желаю Вам всего самого доброго Б.Окуджава». 5. Машинописное письмо с подписью Давида Самойлова. «… Спасибо за книжку. в ней прочитывается Ваша судьба. После ее прочтения много можно сказать о Вас. Ваше поколение “детей войны” гораздо резче размежевалось, чем, к примеру, наше, фронтовое. Вы “отмежевались” в ту сторону, которая близка мне. В Вашей книге узнаю человека сходных понятий и интересов. Может быть поэтому круг Ваших “культурологических” интересов кажется мне порой слишком ожиданным и не требующим поэтических доказательств. В поэме есть несколько хороших кусков (“Банальный треугольник”), но я сторонник старомодных поэм, где яснее прочерчены сюжетные линии. Всегда буду рад Вашим новым стихам…». Приложено: 1. Щипачев, С.П. [автограф]. «Женщина и море». «Февральские ночи». 1966. Машинопись. - 2 л.; 30х20,5 см. Машинописные экз. стихотворений с авторской правкой и подписью. 2.Вальшонок, З.М. Тайна «Зеленой книги»: Рукописный альбом — антология века / Зиновий Вальшонок. - М.: «Сам полиграфист», 2013. - 376 с.: ил.; 22,5х29 см. – 10 экз.

Павел Григорьевич Антокольский (1896-1978) — поэт, переводчик, драматург. Близкий друг — «Павлик» в «Повести о Сонечке» — Марины Цветаевой, которая посвятила ему стихотворение «Дарю тебе железное кольцо. Ввел в литературу младших современников: Константина Симонова, Маргариту Алигер, Евгения Долматовского. Лауреат Сталинской премии. Зиновий Михайлович Вальшонок(1934) — поэт. Автор более 50 книг стихов, многочисленных поэм. Публиковался в большинстве ведущих советских и российских журналов (первые известные стихи Зиновия Вальшонка опубликованы в «Новом мире» в 1962 году). Член Союза писателей с 1968 года. Лауреат ряда престижных литературных премий. Борис Николаевич Полевой (Кампов; 1908-1981) — прозаик, киносценарист, журналист. Герой Социалистического Труда. Лауреат двух Сталинских премий, Международной премии Мира. Главный редактор журнала «Юность» (1961—1981). Степан Петрович Щипачев (1898-1979) — поэт. Лауреат двух Сталинских премий. Булат Шалвович Окуджава (1994-1997) — поэт, бард, прозаик и сценарист, композитор. Автор около двухсот авторских и эстрадных песен, написанных на собственные стихи и кавказские народные сказания (эпосы), один из наиболее ярких представителей жанра авторской песни в 1950-е-1980-е годы. Давид Самойлов (Давид Самуилович Кауфман; 1920-1990) — поэт, переводчик, один из самых ярких представителей плеяды поэтов военного поколения.