Петербург Дмитрия Шагина на аукционе 20 июля

Прямо напротив нашего дома была квартира Даниила Хармса, откуда его забрали в тюрьму. Хорошо помню, как в начале 60-х приезжал Шарль де Голль: ночью перед его приездом Ковенский переулок заасфальтировали — до этого там был очень красивый старинный булыжник. И вдруг я выхожу на улицу — всё залито асфальтом и разбиты клумбы с цветами. Для меня это было первое расставание со старым городом. До этого у меня был образ — это послевоенный город как бы руинного типа, все здания были в серой гамме, не было вывесок, реклам, всё было очень строго. Как сейчас бы сказали, стиль Достоевского.

Детство там было счастливым. Я делал свои первые рисунки. У нас было две комнаты, мастерской не было, и папа там же начал рисовать картину «Алый трамвай». Я тоже начал что-то мазать красной краской на его холсте и кричать «Пожар-пожар!». Тогда папа мне дал пластилин и картонку и сказал: «На, лепи». Я начал делать барельеф по сюжету «Александра Невского»: псов, рыцарей, ледовое побоище — мне очень нравилась эта тематика. Вообще, на улице Маяковского было очень много интересных барельефов, которые меня вдохновляли.

Тогда, в послевоенные годы, на улице Маяковского у нас собирались друзья моих родителей — Натальи и Владимира, они были художниками, и их компания называлась «Орден нищенствующих живописцев». Приходили Александр Арефьев, Рихард Васми, Шаля Шварц, чуть позже молодой Михаил Шемякин и Алексей Хвостенко (Хвост), поэт Анри Волохонский. Это был такой кружок поэтов, музыкантов и художников. 

Там же была моя первая школа — на улице Некрасова. Она была очень интересная: в ней учился, например, Дюша Романов, будущий флейтист группы «Аквариум», а со мной за одной партой сидела сестра Довлатова, Ксюша. Шефом в этой школе была ГАИ, поэтому при входе на лестнице висел огромный старинный светофор. Пока никто не опаздывал, горел зеленый свет; когда времени оставалось мало — загорался желтый, а когда все опаздывали — красный. Тогда включалась настоящая милицейская сирена, и старшеклассники в виде дружинников «арестовывали» младшеклассников, обыскивали, выворачивали ранцы. Всё было серьезно.

И вообще, люди очень интересные жили. Мне были интересны всякие старушки — еще из той дореволюционной жизни. Сейчас их, конечно, просто нет. Они были воспитаны в таких традициях, что Ленинград — это город, где все вежливые, интеллигентные, на улицах не мусорят. И, не дай бог, кто-то в трамвае будет жевать пирожок или ехать с бутылкой пива — нонсенс. Постепенно эти люди ушли, и их заменило современное поколение, которое не очень понимает, что это за город».

На нашем субботнем аукционе представлены 13 работ художника 1980-2010-х. Больше половины из них посвящены Санкт-Петербургу.