"Гимн народу" - Анна Ахматова об Иосифе Бродском

«Или я ничего не понимаю, или это гениально как стихи» –  Анна Ахматова.

 В октябре 1965 года в комаровской "будке" у Анны Ахматовой появился негаданный гость. «Вечером совершенно неожиданно Иосиф с цветами. Горькая почти трагическая встреча. Читал при свечах — стихи» - записала она черновой тетради среди переводов стихотворений Джакомо Леопарди. И уточнила в дневнике: «Освобожден Иосиф по решению Верховного Суда. Я видела его за несколько часов до этой вести. Он был страшен — казался на краю самоубийства. Его (по-моему) спас Адмони, встретив в электричке, когда этот безумец возвращался от меня. Мне он прочел «Гимн Народу». Или я ничего не понимаю, или это гениально как стихи, а в смысле пути нравственного это то, о чем говорит Достоевский в «Мертвом доме»: ни тени озлобления и высокомерия, бояться которых велит ФМ. На этом погиб мой сын. Он стал презирать и ненавидеть людей...». Пять дней спустя Ахматова вновь вспоминает о стихотворении: «Ночью чуть не померла, упорные боли (хуже, чем прошлый раз), но глубокому дыханью поддались.  <...> Хоть бы Брод приехал и опять прочел мне «Гимн Народу». 

Написанное в декабре 1964 года во время ссылки в деревне Норинская, стихотворение первые  было опубликовано в  машинописном собрании сочинений Бродского и с тех пор при жизни поэта в официальной печати не появлялось. Лев Лосев – друг и биограф автора, а также корректор «подпольного» издания, в 2011 году   заметил, что прочесть его «могут только те, кто имеет доступ к самиздатскому ("марамзинскому") собранию сочинений Бродского 1972-74 гг. Стихотворение это (правильное название - "Народ") никогда не печаталось. По жанру - это ода, 36 строк разностопного (в основном, четырехстопного) анапеста с парной мужской рифмой...» (Л. Лосев «О любви Ахматовой к "народу"» - журнал «Звезда», 2011, № 1). 

Еще раз рукой по памяти Бродский записывает уже в США  в начале 1990-х во время работы надодним из последних сборников. Рядом с названием в скобках ставит дату «64-65» и указание места написания – «Ссылка». Нумерует порядок четверостиший для третьей октавы, отмечает начало четвертой и  ставит знак отсутствия пробела между строфами в ней, и добавляет интервал перед финальным четверостишием.

Именно этот рукописный экземпляр – автограф стихотворения – оды «Народ» представлен среди топ-лотов к десятилетию Аукционного дома «Антиквариума»

Процитируем «Народ» целиком, попутно повторяя за Анной Ахматовой, - «это гениально как стихи».

Мой народ, не склонивший своей головы,

Мой народ, сохранивший повадку травы:

В смертный час зажимающий зёрна в горсти,

Сохранивший способность на северном камне расти.

Мой народ, терпеливый и добрый народ,

Пьющий, песни орущий, вперёд

Устремлённый, встающий — огромен и прост —

Выше звёзд: в человеческий рост!

Мой народ, возвышающий лучших сынов,

Осуждающий сам проходимцев своих и лгунов,

Хоронящий в себе свои муки — и твёрдый в бою,

Говорящий бесстрашно великую правду свою.

Мой народ, не просивший даров у небес,

Мой народ, ни минуты не мыслящий без

Созиданья, труда, говорящий со всеми, как друг,

И чего б ни достиг, без гордыни глядящий вокруг.

Мой народ! Да, я счастлив уж тем, что твой сын!

Никогда на меня не посмотришь ты взглядом косым.

Ты заглушишь меня, если песня моя не честна.

Но услышишь её, если искренней будет она.

Не обманешь народ. Доброта — не доверчивость. Рот,

Говорящий неправду, ладонью закроет народ,

И такого на свете нигде не найти языка,

Чтобы смог говорящий взглянуть на народ свысока.

Путь певца — это родиной выбранный путь,

И куда ни взгляни — можно только к народу свернуть,

Раствориться, как капля, в бессчетных людских голосах,

Затеряться листком в неумолчных шумящих лесах.

Пусть возносит народ — а других я не знаю судей,

Словно высохший куст, — самомненье отдельных людей.

Лишь народ может дать высоту, путеводную нить,

Ибо не с чем свой рост на отшибе от леса сравнить.

Припадаю к народу. Припадаю к великой реке.

Пью великую речь, растворяюсь в её языке.

Припадаю к реке, бесконечно текущей вдоль глаз

Сквозь века, прямо в нас, мимо нас, дальше нас.

Иосиф Бродский. 1964. Норенская.