[Бурлюк, Д.Д., автограф] Архив коллекционера и краеведа Николая Алексеевича Никифорова-Бурлюка. - 1928-1964. Провенанс: из собрания коллекционера Сергея Николаевича Денисова.

1. Бурлюк, Д.Д. Дерево. - 1928. Бумага, карандаш. - 27,6х35,2 см. Авторская подпись с датой справа внизу. Штамп Mary Birluik Art Gallery на лицевой стороне. 2. Бурлюк, Д.Д. Деревенский дом на фоне мужского портрета. - 1920-е. Бумага, карандаш. - 27,6х35,2 см. Авторская подпись справа. Штамп Mary Birluik Art Gallery слева внизу. На обороте - штамп художественного музея С.Н. Денисова. 3. Бурлюк, Д.Д. Пейзаж с лодкой. - 1931. Бумага, цветные карандаши. - 22,6х15,6 см. Авторская подпись справа внизу. 4. Фотография «Давид и Мария Бурлюки за работой во Флориде». - 1948. - 11,5х7 см. Рукописный текст на обороте. 5. Фотография «Давид и Мария Бурлюки». - 1956. Фотограф - Николай Никифоров. - 11,5х7 см. 6. Фотография «Давид Бурлюк и Николай Никифоров». - 1956. - 11х8 см. Штампы «Давид Бурлюк 22-VII-1882 — 15-I-1967» и «К 100-летию со дня рождения» на обороте. 7. Две фотографии, сделанные во время визита Давида Бурлюка в СССР у библиотеки-музея В.В. Маяковского. - 1956. - 11,5х15,7 см; 11,3х13,9 см. На оборотах фотографий - штампы «Фонд Д. Бурлюка из собрания НАН». Давид Давидович Бурлюк, один из ближайших друзей Маяковского, в мае 1956 года приезжал в Москву. Здесь он посетил Библиотеку-музей В.В. Маяковского и провел творческий вечер, на котором рассказывал о своем знакомстве с поэтом, о начале их совместной творческой деятельности , о поездке Маяковского в Америку, о своих усилиях по изучению и пропаганде творчества поэта за рубежом. Сохранился целый ряд фотографий, запечатлевших этот визит, а также ценнейшая магнитофонная запись вечера. 8. Почтовый пакет, адресованный Н. Никифорову. - 1957. - 27,1х36 см. Рукописный текст и штамп Buriuk Gallery. 9. [Сикорский, Н.С., автограф] Письмо-конверт от Давида и Марии Бурлюков с рисунками художника, адресованное Н.А. Никифорову, с конвертом. - 1959. - 14х18,5 см; 10,6х24,2 см. В письме присутствуют стихотворения Д. Бурлюка «Путь» («Тропа моя обледенела...») и «Какой глухой слепой старик...». На обоих конвертах - штамп Mary Birluik Art Gallery. На письме-конверте - рукописный текст «Mrs David Burliuk / Bradenton Beack / FLA» авторства Николая Сикорского, о чем свидетельствует текст Бурлюка рядом с надписью. 10. Письмо Давида и Марии Бурлюков, адресованное Н. Никифорову, с конвертом. - 1959. - 27,6х21,2 см; 10,5х24 см. Рукописный текст на обеих сторонах письма. Штамп Mary Birluik Art Gallery. В письме Д. Бурлюк весьма нелестно отзывается об американском художнике Рокуэлле Кенте: «... забыть этого миллионера, балующегося в искусство... он издатель ... он сменил 3 жен; переделал церковь в студию, имеет собств. железную дорогу... Он коммерческого типа художник-иллюстратор - Стилизатор (вроде Рериха, но тот был колористом - ученик Куинджи ...). Не упоминайте мне его; не сравнивайте меня с ним - это меня обижает. Я вам уже об этом писал ... Купцы! Баста!». 11. Открытое письмо Давида и Марии Бурлюков, адресованное Н. Никифорову. - 1961. - 10,4х14,2 см. Рукописный текст на обороте. В тексте упоминается художник Дмитрий Краснопевцев: «... посылаем вам на "долгих" – всячину и Краснопевцеву». Художники познакомились во время приезда Бурлюков в Москву в мае 1956 года. С Бурлюком Краснопевцев не только долгое время состоял в переписке, но и обменивался произведениями. Зная об интересе молодого художника к редким раковинам, БУрлюк отправил ему несколько тихоокеанских экземпляров, которые он сам любил рисовать в 1930-е годы. Так, на закате дней Бурлюку суждено было стать своего рода связующим звеном между двумя поколениями русского авангарда. 12. Фотография выставки Д. Бурлюка в музее Tennessee Fine Arts Center. - 1961. - 8,7х12,1 см. Рукописная и машинописная аннотации на обороте. 13. Письмо Давида и Марии Бурлюков, адресованное Н. Никифорову, с конвертом. - 1962. - 17,4х13,6 см; 9х14,8 см. Штампы Mary Birluik Art Gallery на конверте и письме. В письме Бурлюк упоминает Николая Асеева: «Об Асееве - кто-то писал, что он очень болен / рад, что говорил по радио - значит дело не так плохо. Зачем нужна поэзия – он пропустил моё имя в своих воспоминаниях о Хлебникове. Я первый в 1910 году его печатал в Садке Судей. С 1910 - по 1918 кормили поили одевали его мыли в бане и почитали я и в 1918 году Вася Каменский... Как люди жестки, несправедливы и чужды правде. Асеева в 1919/20 г.г. поддерживал материально во Владивостоке - читал его Октябрь на Дальнем, и в Манчурии - Харбине. Он там проиграл в карты моих 2000 руб. В 1956 году в Москве вернул...». 14. Бурлюк, Д.Д. Портрет Маруси. - 1964. Бумага, чернила, акварель. - 12,5х19,2 см. Авторская подпись с датой справа внизу. Оформлена в паспарту.

Подборка из 18 предметов из архива Николая Никифорова, связанных с «родителями» коллекционера – Давидом и Марусей Бурлюками. В лоте представлены авторская графика, фотографии и письма, в которых также упоминаются Дмитрий Краснопевцев, Николай Асеев и Рокуэлл Кент. Провенанс: из собрания коллекционера Сергея Николаевича Денисова.

Давид Давидович Бурлюк (1882-1967) — поэт, художник, один из основоположников русского футуризма, теоретик и пропагандист нового искусства, один из лидеров русского художественного авангарда конца 1900-1910-х годов. Николай Алексеевич Никифоров-Бурлюк (1914-2003) — знаменитый тамбовский коллекционер, «усыновленный» четой Бурлюков. Собранные уникальные экспонаты позволили Никифорову в 1960-е гг. создать у себя дома литературный музей, для которого впоследствии власти города выделили специальное помещение. После смерти коллекционера его собрание разошлось по частным рукам. В конце 1956 года Никифоров написал первое письмо «отцу русского футуризма» Давиду Бурлюку, в 1920 году эмигрировавшему из России. Бурлюк был не только участником русского авангарда, но и его собирателем. В детстве Давид Бурлюк, сын управляющего в имении князей Оболенских, учился в тамбовской гимназии, и в тамбовчанине Никифорове он увидел родственную душу и земляка. По возрасту Бурлюк годился Никифорову в отцы и в переписке нередко называл его «сын Коля». В конце 1950-х годов, после почти сорокалетнего отсутствия на родине, Бурлюк вместе с женой Марусей приехал в Москву. Посетить Тамбов ему не разрешили, и Никифоров приехал к нему на встречу в Москву, став обладателем множества рисунков и нескольких живописных работ Бурлюка и полного комплекта номеров издававшегося Бурлюком журнала «Цвет и рифма». Второй раз Бурлюк приехал в Москву незадолго до смерти и почти получил разрешение посетить Тамбов, но власти СССР во избежание встречи Бурлюка и Никифорова отправили последнего по туристической путёвке в Индию. Незадолго до своей смерти Никифоров передал часть своей коллекции в частный музей Сергея Денисова, к которому после смерти Никифорова попал и фонд Бурлюка.