Сопредседатель Земного шара
Имя поэта и прозаика Тихона Чурилина (1885-1946), к сожалению, мало известно широкой публике—его творчество пребывало в забвении едва ли не девяносто лет. При жизни Чурилина вышло всего лишь два поэтических сборника (общим тиражом 430 экз.) и повесть "Конец Кикапу". Между тем, современники ценили Чурилина как своеобразнейшего литератора: достаточно упомянуть, что Велимир Хлебников сделал его сопредседателем земного шара, а Марина Цветаева назвала "гениальным поэтом". В его произведениях оригинально сочетались символизм, экспрессионизм, футуризм, а также различные фольклорные формы.
Тихон Чурилин родился в Лебедяни, уездном городке Липецкой губернии, в купеческой семье. Обстоятельства появления на свет стали для него неиссякаемым источником мучений, травмой, которая предопределила склад его личности и постоянно подпитывала душевное заболевание. Дело в том, что настоящим отцом Чурилина являлся еврей-провизор Александр Тицнер, имевший непродолжительный роман с Александрой Васильевной, матерью будущего поэта. "По закону — сын купца, водочника-складчика-трактирщика. По факту — сын провизора, служащего, еврея, незаконнорождённый, выблядок. С детства дразнили: жид, Александрыч, у-у-у!!" —так, без ложных сантиментов, писал о себе Чурилин в автобиографических заметках "Встречи на большой дороге". Уже с первых лет учебы в Лебедянской гимназии Тихон принимал активное участие в литературных вечерах, вступил в местное Музыкальное-Драматическое общество, играл в любительских спектаклях и даже переписывался со Всеволодом Мейерхольдом. Первые заметки в "Тамбовских губернских ведомостях" (одна —о погоде, другая—рецензия на спектакль) увидели свет, когда их автору было всего 12 лет. "Жадность к чтению была у меня огромная,—вспоминал Чурилин о своем отрочестве— Я перечитал все, что у мамы было наверху, всю беллетристику, и уже 9-ти лет удивлял всех в доме и округ своим развитием. Я разговаривал с взрослыми, как взрослый молодой человек со средним образованием. Многие удивлялись, а многие качали головами и пророчили: с ума сойдет, быть худу, Библию уж читает! А я действительно добрался и до Библии, и всё, что было там поэтически образным — мной было прочитано и запомнено. С этой стороны я был несомненным вундеркиндом." В 1904 году, порвав с отчимом (матери к тому времени уже не было в живых), он ушел из дома. Началась пора скитаний. Сперва Чурилин отправился в Саратов, где вступил в подпольную организацию «анархистов-коммунистов», затем перебрался в Москву и начал серьезно заниматься поэзией. Дебют состоялся в 1908 году: в литературном приложении к журналу "Нива" было опубликовано его стихотворение "Мотивы", в котором, конечно, еще мало видна самобытная поэтика, а чувствуется сильное влияние символизма. В том же году, опасаясь ареста за свою деятельность в период первой русской революции ("организация рабочих массовок, маёвок, прокламации"), молодой поэт совершает "отьезд-полупобег" за границу. Год спустя он вернулся на родину и почти сразу же был вызван на допрос в охранное отделение. Во время допроса Чурилин оскорбил жандармского офицера и за этот поступок был помещен в психиатрическую лечебницу с диагнозом «мания преследования». Он провел в ней два года, неоднократно объявлял голодовки и подвергался насильственному питанию. Мрачные годы заточения, несомненно, оказали колоссальное воздействие на поэзию Чурилина—сквозным образом его стихотворений стал образ мертвеца среди людей. Вскоре после освобождения Чурилин вошел в круг ведущих представителей русского художественного и литературного авангарда, тесно общался с Михаилом Ларионовым, Натальей Гончаровой, Алексеем Кручёных, Велимиром Хлебниковым. Первая книга стихов Чурилина с характерным названием «Весна после смерти» (пребывание в больнице он определял как "два года духовной смерти") была издана в 1915 году тиражом 240 экземпляров. Сборник проиллюстрировала Наталья Гончарова.
Близкие отношения связывали Чурилина и сестер Цветаевых. "Черноволосый и не смуглый, нет – сожженный. Его зеленоватые, в кольце темных воспаленных век, глаза казались черны, как ночь (а были зелено-серые). Его рот улыбался и, прерывая улыбку, говорил из сердца лившиеся слова, будто он знал и Марину, и меня… целую уж жизнь, и голос его был глух… И не встав, без даже и тени позы, а как-то согнувшись в ком, в уголку дивана, точно окунув себя в стих, как в темную глубину пруда, он начал сразу оторвавшимся голосом, глухим, как ночной лес… Он… брал нас за руки, глядел в глаза близко, непередаваемым взглядом, от него веяло смертью сумасшедшего дома, он всё понимал… рассказывал колдовскими рассказами о своем детстве, отце-трактирщике, городе Лебедяни…" —таким запечатлела его в своих мемуарах Анастасия. В Марине Цветаевой Чурилина подкупала та поистине материнская забота, с какой она к нему относилась, и свою книгу, посвященную памяти матери, он надпишет ей так : «Повторением чудесным, наследием нежнейшим, передается живой, живущей Матери, Любови и Другу Марине Цветаевой невозможностью больше (дать). Аминь. Март 1916, 9. Весна».
В мае 1916 года поэт покинул "первопрестольную" и обосновался в Крыму, где встретил свою будущую жену Брониславу Иосифовну Корвин-Каменскую, художницу, ученицу Константина Коровина. На берегах Тавриды Чурилин провел все революционные годы. Один лишь раз, в 1918 году, он ненадолго отлучился в Харьков, где присоединился к группе «Лирень», под маркой которой вышли его «Вторая книга стихов» и повесть «Конец Кикапу». В 1920 году вместе с супругой и Львом Аренсом Чурилин организовал содружество будетлян МОМ (Молодые Окраинные Мозгопашцы). Будетляне провели в Евпатории и Симферополе несколько "Вечеров поэзии будущего", в программу которых входил доклад Аренса "Слово о полку будетлянском", и «Вечер творчества Т. Чурилина». В 1922 году поэт возвращается в Москву и сближается с "лефовцами". Однако, с каждым годом Чурилин публикуется все реже. Одной из причин этого начинающегося молчания стало обострение душевного заболевания: в 1927 году Тихон был помещён в московскую Донскую больницу и провёл в ней четыре года. Другая причина—набирающая обороты монополия соцреализма и постепенное вытеснение футуристов на задворки советского литературного процесса. Трижды Чурилин предпринимал попытки выпустить новые сборники и всякий раз они оканчивались неудачей. В 1932 году сборник «Жар-жизнь» запретил Главлит. В 1935-м этот же сборник был внесен в план «Советского писателя», однако, этим дело и ограничилось. Наконец, в 1940 году тем же издательством были приняты к производству «Стихи Тихона Чурилина». В апреле книга была сдана в типографию, в июле— отпечатана «сверка» (так называемая «2-я корректура», предшествующая сигнальному экземпляру) – и вдруг дело затормозилось. Было выпущено лишь несколько сигнальных экземпляров. Любопытно, что на так и появившуюся в продажу книгу была опубликована разгромная рецензия Александра Дымшица в журнале "Ленинград". "Чурилин, по-видимому, и в самом деле прожил все советские годы в любезной ему «темноте двора», которая берегла и хранила его от яркого света современности—безапелляционно писал критик—Отсиживаясь где-то на задворках мысли, он действительно порядком поотстал от жизни. И поэтому удивляться стоит не тому, что он выходит из темноты на свет, выходит к советскому читателю, а тому, что эти стихи выпускает издательство, действующее под маркой «Советский писатель»!» <…> Стихи Чурилина отравлены тлетворным дыханием декадентства. И еще раз нельзя не подивиться тому, как руководители издательства «Советский писатель» могли выпустить его пошлую и вредную книгу". А темнота,—уже не "темнота двора",—а темнота смерти стояла на пороге... 10 октября 1944 года скончалась жена Чурилина, и это горе усугубило болезнь поэта. 27 октября 1945 года, после попытки самоубийства, в состоянии тяжелой депрессии он был госпитализирован в психиатрическую больницу № 4 им. П. Б. Ганнушкина, где ему диагностировали шизофрению, а год спустя скончался от резкого истощения.
Долгие годы творчество Чурилина оставалось достоянием узкого круга литературоведов и лишь сравнительно недавно издательством "Гилея" были изданы два тома его стихотворений и поэм, а также неопубликованная проза.
В коллекции аукциона "Антиквариума" будет представлен автограф Тихона Чурилина на книге "Слово о полку Игореве". Инскрипт датирован 1920 годом и адресован Льву Аренсу, другу поэта и одному из основателей содружества молодых будетлян "МОМ".
Предыдущая новость
Вернутся к списку новостей