"Потеря Высоцкого – это потеря для языка совершенно невосполнимая"

По свидетельству фотографа, встреча произошла на квартире у Михаила Барышникова, у которого Владимир Высоцкий останавливался и который познакомил его с Иосифом Бродским: "Марины Влади, приехавшей с Володей, с нами не было, мы были втроём. Деталей я, конечно, не помню, но запомнилось, что Володя и Иосиф очень горячо, азартно спорили о каких-то поэтических проблемах". На прощание Бродский подарил Высоцкому свой сборник стихов с посвящением: "Большому русскому поэту Владимиру Высоцкому". «Cледует заметить, — рассказывает Михаил Шемякин — что Володя сильно комплексовал из-за того, что признанные советские стихотворцы относились к его стихам снисходительно, заявляя, что рифмовать "торчу" и "кричу" - дурной вкус. Подаренную Бродским книжку Володя неделю из рук не выпускал: "Миш, ну посмотри же еще раз, Иосиф назвал меня большим поэтом"».

В 1981 году, в канун первой годовщины со дня смерти легендарного барда, в США был снят документальный фильм "Пророков нет в отечестве своём". Интервью для него дал и Иосиф Бродский: «Среди людей моей профессии принято относиться к поэтам-песенникам с некоторым, мягко говоря, отстранением, предубеждением, – говорил он – До Высоцкого моё отношение ко всем этим бардам было именно таким, но, начав не столько читать, сколько слушать, я понял, что мы имеем дело, прежде всего, с поэтом. Более того, меня в некотором роде и не устраивает, что всё это сопровождается гитарой... Потому что это, прежде всего, как текст совершенно замечательно. Это гораздо лучше всяких там Кирсановых, Маяковских, я уже не говорю о более молодых людях, вроде Евтушенко и Вознесенского. Он пользовался совершенно феноменальными составными рифмами. Они (песни, – прим) действуют таким образом на публику благодаря не столько музыке и содержанию, но бессознательному усвоению этой языковой фактуры. В этом смысле потеря Высоцкого – это потеря для языка совершенно невосполнимая».

К тому же 1981 году относится эпизод, о котором сообщил поэт Юрий Кублановский. «Сборник "Нерв" вышел уже после его кончины. Так получилось, что я жил в это время в Париже, этот сборник привезли в магазин "Инкопресс", а мы там встречались с Иосифом Бродским. На наших глазах распаковывали пачку – и впервые я увидел книгу Высоцкого. Мы пошли с Бродским в кафе, и он сказал: "Открой наобум и прочитай что-нибудь – сразу поймём, поэт это или не поэт". Я открыл и прочитал строчки... Я даже не знаю, пел ли он это когда-нибудь. А строчки такие: "Хей-хей-хей, хали-гали, Если б моя милая жила в полуподвале, Я бы к ней на корточки приседал у форточки, Мы бы до утра проворковали". Бродский сказал: "Гениально!"»